Klitemnestra

Андрей ПУСТОГАРОВ

АЗИЯ
(стихи)

***
Я люблю тебя, Гур-и-Амир.
Смерти чуя проказу,
мы посмотрим спокойно на мир
сумасшедшим подкрашенным глазом.

На крошащихся глин языке
закричав грусти речи,
в пребывающей мрака реке
мы стоим неподвижно по плечи.

Неба око желтеет, как кость.
Скупо
мою выласкав злость,
ночь обхватит твой купол.

***
Пусто в воздухе невозвратимом,
желтизны все бесстрашнее рык.
Красок тающим дымом
меня лижет заката язык.

Так густы смерти речи,
и безумие глин
сотрясает предтечей
средь щербатого счастье руин.

Завтра спины подставят железные звери,
я увидеть хочу, хоть умри,
солнце дня как сыграет мистерию
на мелеющих водах Дарьи.

***
Я родился в Вифлиеме в пещере
по дороге в Египет.
Сколько веры
было в моем крике, кашле и сипе.

Я терял в стружке деревянных солдатиков
и глиняных птичек.
Ой, мой край желтолицых лунатиков,
лихорадок, убийц , истеричек.

И в колосьях я ловил отголоски -
рядом сроки второго Исхода,
но я гладко любил строгать доски
и дожил до тридцать третьего года.

И пришел человек из пустыни,
говорил: "Кто ест саранчу - тот спасется".
Мне послышалось: "К Отцу иди, сыне".
Я пошел и встретил женщину у колодца.

И с места не смог сдвинуться, как калека,
пока в луже она мыла боты,
и стал говорить: "Суббота для человека,
а не человек для субботы".

У властей сдали нервы -
я повис между двух алкоголиков,
но с креста я взлетел первый,
так что незачем было ломать голени.

Я спою сверху коляду -
брате недужный,
ни на кого не глядя,
живи, как тебе нужно.

***
пришло войско сожгло деревню
где братья не знаю
я сижу в узкой прохладной яме
воду в ведра наливаю из крана
а струя журчит пузыриться
и оранжевый и зеленый
мне подмигивают блики
я забыл 99 имен Бога
помню только одно Радость

***
Марко спит под боком у верблюда.
Как верблюд, неровно дышит утро.
Пригоршни несет оно кому-то
изумрудов, яшмы, перламутра.

Марко снятся кручи да сугробы,
Марко бы поспал еще немного,
но зовет, как Лазаря из гроба,
голос ветра или голос Бога.

Чтобы в Генуе, когда синичка,
как бубенчик, отзовется трелью,
города вдруг вспомнит, женщин, стычки,
как мониста, бусы, ожерелья.

Глядя сквозь тюремные решетки,
причитать, что нас с тобой случайно
жизнь забыла в пальцах, будто четки,
Рустичано, брат мой Рустичано...

***

Армия приходит в чисто поле,
тихо говорит: "Е...на мать!
Ну так что нам, помирать здесь, что ли?"
И садиться в балочку посрать.

Город прячет статуи в подвалы,
дохнет за фонетику свою.
Что ж ты ничего мне не сказала,
что мы можем встретиться в раю?

Что ж ты ничего мне не сказала,
что всё это будет наяву?
Вдоль мостов замёрзшего канала
можно выйти прямо на Неву

постоять, но надо торопиться
сесть в трамвай, покуда за окном
вянет день, и спица золотится
с ангелом, а может, с петухом.

***
"За три дня всё само перестанет", -
говорил мне апостол Фома.
Мироносицей в белом тумане,
может, мне поможет зима.

На меня снег посыпал, как брашно,
а по телеку пела girl или boy :
"Что меня ты не любишь - не страшно,
всё равно я с тобой".

***
Прабабушка моя, рождённая на Днепре,
отдыхает в земле предгорий.
Я же, когда умре,
хочу видеть море.

В каталонскую лёг бы степь,
сетками разгороженную,
под прибоя бас, чаек рэп,
оригинал, тоже мне.

©(Пустогаров А., Ешкилев В. Диптих. - Москва:
Некомерческая издательская группа Э. Ракитской ("Э.РА"), 2001. - 36 с.
Издатель Э.Б. Богатых
Москва, ул. Лобачевского, д. 68,
тел. (095) 431-02-97
mailto:E-mail:era@izdat.ru
http://www.izdat.ru:8001/publish/era

Андрей ПУСТОГАРОВ - московский поэт и переводчик. Составитель антологии "Станислав+2" (Юрий Андрухович, Ярослав Довган, Владимир Ешкилев, Юрий Издрык, Галина Петросаняк, Сергей Жадан, Мыкола Холодный).

На головну сторінку!